Карл Густав Юнг (1875–1961)

Семь наставлений мёртвым

1916, выдержки Дятлова Н. С., 1–3/7=57%

1.     Творение есть отличимость. Оно отличимо. Отличимость — его сущность, потому оно и отличает. Человек отличает потому, что сущность его есть отличимость. Посему отличает он и свойства Плеромы, коих не существует. Он отличает их по своей сущности. Оттого человеку приходится вести речь о свойствах Плеромы, коих не существует.

2.     Вы станете вопрошать: А что плохого станется, если не отличить себя? Не отличая, угодим мы за пределы своей сущности, за пределы Творения, и низвергнемся в неотличимость, а она есть иное свойство Плеромы. Мы низвергнемся в саму Плерому и перестанем быть Творением, себя обрекая растворению в Ничто. А это Смерть Творению. Мы, стало быть, умрём в той мере, в каковой не станем отличать. Оттого-то естественное устремление Творения направлено к отличимости противу изначальной опасной тождественности. Имя тому устремлению PRINZIPIUM INDIVIDUATIONIS. Тот принцип есть сущность Творения. Из чего можно вам усмотреть, почему неотличимость и неотличение являют собой великую опасность для Творения.

3.     Когда наши устремления направлены к Добру или Красоте, мы забываем про нашу сущность, то есть отличимость, и обрекаем себя на свойства Плеромы, а они суть парные противоположения. Мы силимся, дабы достичь Добра и Красоты, но наряду с тем обретаем Зло и Уродство, потому как в Плероме они едины с Добром и Красотой. Когда же мы остаёмся верны своей сущности, именно — отличимости, то отличаем себя от Добра и от Красоты, а тем самым — от Зла и Уродства. Мы тогда не низвергаемся в Плерому, то есть в ничто и в растворённость.

4.     Истинная Пустота есть сущность Дьявола. Бог и Дьявол суть первые проявления Ничто, каковое именуем Плеромою. Равно Плерома то или нет, ибо она упраздняет себя во всём сама. Не таково Творение. В том отношении, в коем Бог и Дьявол суть Творения, они не упраздняют себя, но противостоят друг другу как сущие противоположения. Нет нужды нам в доказательстве их бытия, довольно того, что приходится нам снова и снова вести речь о них. А когда б обоих не было, то Творение оказалось бы вне своей отличимой сущности, оно всё сызнова отличалось бы из Плеромы вовне.

5.     Всё, что отличенность изымает из Плеромы, являет собой парные противоположения, посему Богу всегда причастен Дьявол.

6.     Он менее отличим, чем Творение, ибо в основании Его сущности пребывает сущая Полнота, и в той лишь мере определим и отличим, в коей Он Творение, но и в той же мере Он — проявление сущей Полноты Плеромы.

7.     Бог и Дьявол отличимы через полноту и пустоту, созидание и разрушение. Общее для обоих сущее. Сущее их связывает. Потому сущее возвышается над обоими, и оно есть Бог над Богом, ибо оно соединяет Полноту и Пустоту в их сущем.

8.     Вот Бог, о коем вам неизвестно, ибо люди его позабыли. Мы именуем его присущим ему именем АБРАКСАС. Он ещё более неопределим, чем Бог и Дьявол. Дабы отличить от него Бога, мы именуем Бога ГЕЛИОС либо Солнце. Абраксас — сущее, ничто ему не противостоит, кроме того, в чём нет сути, потому сущая его природа распространяется свободно. Того, в чём нет сути, — не существует и не противостоит. Абраксас возвышен над Солнцем и возвышен над Дьяволом. Он есть невероятное вероятное, несущее сущее. Когда б у Плеромы была сущность, Абраксас был бы её проявлением.

9.     Хоть он и есть само сущее, но, однако, ничего определённо сущего, но лишь сущее вообще. Он несуще сущ, поскольку не имеет определённого сущего. Он и Творение, ибо он отличим от Плеромы. Солнце определённо сущее, как и Дьявол, оттого они нам представляются более сущим, чем неопределимый Абраксас. Он есть Сила, Длительность, Переменчивость.

10.  Абраксас есть Бог, коего мудрено распознать. Он имеет наибольшую часть, ибо она незрима для человека. От Солнца зрит человек summum bоnum, то есть высшее благо,от Дьявола infinum malum, то есть беспредельное зло, от Абраксаса же непреодолимую ни в коей мере жизнь, каковая есть мать доброго и дурного.

11.  Бог пребывает при солнце. Дьявол пребывает при ночи. Что Бог рождает из света. Дьявол утаскивает в ночь. Абраксас же мир, становление и преходящесть мира. На всякое даяние Бога-Солнце Дьявол налагает своё проклятие. Всё, что вы ни просите у Бога-Солнце, порождает и деяние Дьявола. Всё, что вы ни сотворите совместно с Богом-Солнце, даёт Дьяволу сущую силу. Таков он, грозный Абраксас.

12.  Он есть могущественнейшее Творение, в нём Творение страшится себя самого. Он есть явленное противоречие меж Творением и Плеромою, в коей заключено ничто.

13.  Жизнь и любовь противостоят в своей божественности друг другу. Подобно сонмам звёзд, безмерно число богов и дьяволов.

14.  Всякая звезда есть бог, и всякое пространство, кое полнит звезда, есть дьявол.

15.  Бог-Солнце есть высшее добро. Дьявол есть противное ему, вот имеете двух богов. Но существует много высокого добра и много тягостного зла, а потому существует два богодьявола, один именем пылающее, другой же — растущее.

16.  Всепустота целого же есть Плерома. Абраксас есть сущее целого, лишь несущее противостоит ему. Главных богов числом четыре, ибо четыре является числом измерений мира. Один есть начало, Бог-Солнце. Другой есть Эрос, ибо он связывает двоих и распространяется в сиянии. Третий — древо жизни, ибо полнит пространство телами. Четвёртый — Дьявол, ибо он отмыкает всё замкнутое, разлагает всё, обладающее формою, и всё телесное, он разрушитель, в коем всё обращается в ничто.

17.  Блажен я, оттого что дано мне познать множественность и разнообразность богов. Горе вам, сменившим ту несовместную множественность на единственного Бога. На муки неразумения и искажения обрекли вы через то творение, коего сущность и устремление есть отличимость. Как можете быть верны вы своей сущности, когда множественное хотите свести к одному? Что чините богам, то случается и с вами. Всех вас уравняют, и исказится тем ваша сущность.

18.  Воцаренье равенства допустимо человека ради, но не бога ради, ибо богов суть множества, людей же малость. Боги могучи, и они переносят свою различность, ибо, подобно звёздам, пребывают они в одиночестве и ужасающем отдалении друг от друга. Люди же слабы и не переносят свою различность, ибо они пребывают вблизи, подле друг друга, и нуждаются в общности, дабы снести свою особость. Ради спасения вашего я наставляю вас в отвергаемом, и того ради сам я отвергнут. Многому числу богов соответствует многое число людей. Неисчислимые боги ожидают, дабы принять человеческий образ. Неисчислимые боги некогда были людьми. Человек причастен к сущности богов, он происходит от богов и идёт к Богу.

19.  Как не стоит помышлять о Плероме, так не стоит почитать множество богов. По меньшей мере стоит почитать первого Бога, сущую Полноту и summum bonum. Через молитву мы ничего не можем туда привнести и ничего не можем оттуда взять, ибо всё поглощает в себя сущая Пустота. Светлые боги образуют небесный мир, они многократны, они распространяют себя и множат бесконечно. Их высочайший господин есть Бог-Солнце. Тёмные боги образуют земной мир. Они однократны, они бесконечно умаляют себя и сокращают. Их нижайший господин есть Дьявол, дух луны, приспешницы земли, что и менее, и холоднее, и мертвее, чем земля. Нет различия во власти небесных и земных богов. Небесные боги умножают, земные же умаляют. Направления в обе стороны суть безмерны.

20.  Мир богов проявляется в духовном и плотском. Небесные боги являют себя в духовном, земные же в плотском. Духовное воспринимает и внимает. Оно женственно, и потому мы именуем его mater coelestis, матерь небесная. Плотское порождает и зиждет. Оно мужественно, и потому мы именуем его phallos, отец естества. Плотское мужа более от естества, плотское жены более от духа. Духовное мужа от небес, оно направлено к высшему.

21.  Духовное жены более от естества, оно направлено к низшему. Ложь и дьявольщина суть духовность мужа, что направлена к низшему. Ложь и дьявольщина суть духовность жены, что направлена к высшему.

22.  Муж и жена, пребывая друг подле друга, обратятся в дьявола, ежели они не разъединят свои духовные пути, ибо сущность Творения есть отличимость.

23.  Слаб человек, а потому ему необходимо нужна сообщность.

24.  Но сообщность для всякого человека есть раздробленность и растворение.

25.  Отличимость ведёт к особному бытию. Особное бытие противно сообщности. Однако ради слабости человеческой пред богами и демонами и их неодолимым законом надобна сообщность. Пусть будет настолько сообщности, насколько есть в ней надобность, не человека ради, но из-за богов. Боги принуждают вас к сообщности. Они вас принуждают в той мере, в коей сообщность необходима. А что излишне, то дурно.

26.  Один пусть в сообщности подчиняется другому, дабы тем сохранить сообщность, ибо есть у вас в ней нужда. В особном же бытии пусть один ставит себя выше другого, дабы каждый пришёл к самому себе и избегнул бы рабства. Пусть в сообщности пребудет воздержанность. Пусть в особном бытии пребудет расточительность. Сообщность есть глубь, особное бытие есть высь. В сообщности верная мера очищает и сохраняет. В особном бытии верная мера очищает и дополняет. Сообщность дарит нас теплом, особное бытие дарит нас светом.

27.  Демон плотского подступает к нашей душе подобно змее. Она есть вполовину человечья душа и именуется помыслами хотения. Демон духовного слетает в нашу душу подобно белой птице. Он тоже вполовину человечья душа и именуется хотением помыслов.

28.  Человек — ворота, через которые вы из мира внешнего — мира богов, демонов и душ — входите в мир внутренний, в меньший мир. Мал и ничтожен человек, вот уже он остаётся у вас позади, и вы пребываете снова в бесконечном пространстве, в меньшей или же внутренней бесконечности.